Во внутренней же политике, по его словам, одной из первоочередных задач становится способность исполнительной и законодательной власти отыскивать компромиссные решения.
Глава страны встретился с журналистами в тот момент, когда у их накопилось много острых вопросцев: не утаили ли русские спецслужбы часть инфы о подозреваемых в теракте в Бостоне, готов ли Вашингтон применить военную силу опосля сообщений о использовании химоружия в Сирии и способен ли президент воплотить свою предвыборную програмку в противоборстве с контролируемой республиканцами палатой представителей.
Наша родина предупреждает…
«Россияне чрезвычайно активно сотрудничали с нами с момента теракта в Бостоне, — произнес Обама. — Естественно, тяжело избавиться от старенькых привычек: меж нашими разведками и правоохранительными органами время от времени есть взаимные подозрения, уходящие корнями во времена прохладной войны. Но дела поочередно улучшаются. Я говорил с президентом Путиным. Он привержен совместной работе, чтоб обмен инфы был всеполноценным не только лишь по этому расследованию, да и по борьбе с терроризмом в целом».
По мнению главы страны, до завершения расследования рано говорить, могли ли южноамериканские правоохранительные органы предотвратить теракт в Бостоне.
«Русские спецслужбы предупреждали южноамериканскую разведку по поводу старшего брата (Тамерлана Царнаева), его мамы, отмечая, что они могут симпатизировать экстремистам. ФБР провело расследование в отношении старшего брата… Они пришли к выводу, что признаков его роли в экстремистской деятельности не было… По моим данным, ФБР выполняло свою работу, и министерство нацбезопасности действовало, как положено», — произнес президент США.
Обама выделил, что США, нанеся суровый урон «Аль-Каиде» и остальным террористическим сетям, сейчас сталкиваются с опасностью радикалов-одиночек, уже находящихся в стране, деяния которых труднее предотвратить.
Узкая красноватая линия
Говоря о Сирии, президент США признал, что данных о применении в данной стране орудия массового поражения недостаточно. Ранее Обама заявлял, что сирийские власти в случае внедрения химоружия пересекут «красноватую черту». Сейчас журналисты раз в день напоминают о этом, намекая на нерешительность администрации.
«На данный момент у нас есть свидетельства того, что в Сирии применялось хим орудие, но мы не знаем, как, когда и кем… А когда я принимаю решения, касающиеся государственной сохранности и способности решать ответные деяния, я должен быть уверен, что у нас все есть факты», — произнес Обама.
«Ежели мы поспешим с выводами без тривиальных доказательств, мы можем оказаться в ситуации, когда мобилизовать международное общество не получится. Возражения могут появиться даже у тех сил в регионе, которые поддерживают сирийскую оппозицию», — объяснил он.
Отвечая на вопросец о способности военного вмешательства, Обама произнес: «Еще в прошедшем году я поручил Пентагону, разведке приготовить для меня вероятные варианты действий».
Президент США не считает, что непринятие новейших мер опосля заявлений о химоружии подорвет доверие к США, и отмечает, что Вашингтон вносит активный вклад в решение сирийской препядствия.
«Это не та ситуация, в какой мы являемся сторонними наблюдателями. Моя политика с самого начала заключалась в том, что президент Асад растерял доверие, что он воюет против собственного народа, применяет военную силу против гражданского населения. И единственная возможность вернуть стране мир и стабильность — это уход Асада и передача власти. Реализуя эту стратегию, мы организовали международное общество, мы стали наикрупнейшим поставщиком гуманитарной помощи, мы поддерживаем оппозицию», — заявил Обама.
Нежизнеспособная тюрьма
Президент США откомментировал также ситуацию с печально известной тюрьмой Гуантанамо, где содержатся подозреваемые в террористической деятельности. Почти все из их объявили голодовку, выступив против неопределенности сроков собственного заключения. Москва не один раз заявляла, что в Гуантанамо нарушаются права человека, и даже включила 2-ух бывших командующих базой в перечень лиц, которым запрещен заезд в РФ.
«Для меня не новость, что у нас трудности в Гуантанамо. Конкретно потому во время избирательной кампании и опосля избрания в 2008 году я говорил, что Гуантанамо необходимо закрыть. И я продолжаю так считать, — произнес Обама. — Гуантанамо не является нужным исходя из убеждений обеспечения государственной сохранности, обходится недешево, является неэффективным, подрывает нашу репутацию на интернациональной арене, уменьшает способности для сотрудничества с союзниками в сфере антитеррора. Ее (тюрьму) необходимо закрыть».
По словам президента, конгресс не согласился с таковой позицией, но администрация вновь подымет этот вопросец.
«Моя команда проанализирует все, что делается в Гуантанамо и что быть может изготовлено. И я хочет вновь дискуссировать данную тему с конгрессом и донести мысль о том, что это совершенно не то, что необходимо американцам, это нежизнеспособно», — заявил Обама.
Все кинуть и уйти
О дилеммах во содействии с законодателями президенту США пришлось говорить не только лишь в связи с Гуантанамо. Один из журналистов спросил, осталось ли у Обамы влияние, чтоб проводить через конгресс свои инициативы, заявленные как программа второго срока на президентском посту. Создатель вопросца напомнил и о провалившемся в сенате голосовании по оружию, и о неспособности администрации предотвратить секвестр бюджета.
«Вы так излагаете, что, быть может, мне стоит просто все это кинуть и уйти домой, — парировал Обама. — Как произнес Марк Твен, слухи о моей погибели несколько преувеличены».
Президент выразил надежду на то, что республиканцы и демократы продолжат находить компромиссы для заслуги принципиальных целей, а именно реализации иммиграционной реформы, решения трудности недостатка бюджета.
«У меня было несколько встреч с сенаторами-республиканцами. Этот диалог длится. Мне кажется, у почти всех из их есть искреннее желание бросить в прошедшем не только лишь секвестр, да и в целом разбалансированность в работе властей. Сможем ли мы этого достичь, покажет время», — произнес Обама.