О том, почему количество приверженцев реформы не может взять верх над «качеством» ее врагов, в интервью «Росбалту» сказал доктор факультета антропологии и социологии Альбион-колледжа (США), создатель книжки «Оружейные крестоносцы: культурные войны Государственной стрелковой ассоциации» Скотт Мельцер (Scott Melzer).
— Были ли вы удивлены плодами голосования в сенате посреди апреля? Ведь пакет мер, которые вынесли на голосование, был полностью умеренным (запрет на орудие военного типа, система проверки лиц, приобретающих орудие, и т.д.), и поболее того, по каждому из пт было отдельное голосование, и ни одна из главных реформ не прошла…
— В каком-то смысле результаты голосования меня удивили, так как один из пт - систему проверки лиц, приобретающих орудие, - на самом деле даже нельзя именовать ограничением. Предложенные меры были так умеренными и, кроме ограничений, содержали также меры по расширению прав на ношение орудия (как, к примеру, получившая нужное количество голосов мера по введению штрафа для штатов за разглашение инфы о обладателе орудия — «Росбалт»), — что пакет даже получил поддержку неких прооружейных групп.
Но самый основной титан — Государственная стрелковая ассоциация — был против. НСА приняла решение выступать против не только лишь мер по усилению контроля над приобретением орудия, да и того, что быть может воспринято как попытка ограничения права на орудие. Их стратегия заключалась в том, чтоб не идти ни на какие уступки. Они исходят из того, что стоит уступить хоть какую-то часть прав на орудие, и в какой-то момент придется отрешиться от этих прав вообщем. Они умело употребляют собственных приверженцев - тех, кого можно именовать ярыми активистами за право на орудие - и эта стратегия была и остается очень действенной.
Но я не удивлен, что предложения по продлению федерального запрета на орудие военного типа и ограничению реализации в магазинах «стволов» с наиболее чем 10-ю зарядами провалились. У этих предложений не было никаких шансов. Это незапятанной воды меры по ограничению права на орудие, и тут позиции прооружейных групп еще посильнее, чем у приверженцев реформы.
— Совместно с тем, накануне голосования казалось, что две партии смогли договориться и что проект, вынесенный на голосование, является собственного рода компромиссом… Другими словами это было не так? Никакого компромисса не было?
— Дебаты по поводу права на орудие — это состязание меж массовой поддержкой и «глубинной» поддержкой. Опросы публичного представления фиксировали массовую поддержку разных мер по ограничению права на орудие, в особенности это касалось системы проверок. Но эти опросы не отражали интенсивности взглядов людей, их глубину. В южноамериканском обществе нет страстной, долголетней поддержки ограничения права на орудие, но есть страстная и долголетняя поддержка противоположного. Обычно, люди, выступающие за ограничения, не выбирают собственных политиков на основании этого фактора.
Но ежели идет речь о приверженцев права на орудие, то все с точностью до напротив - для их это решающий фактор. Другими словами, с одной стороны, у нас есть размеренные сторонники ограничений и чрезвычайно активные, чрезвычайно «гулкие» сторонники права на орудие. Они чувственно защищают это право, так как - как и представители НСА - считают, что утрата права на орудие приведет к потере всех личных прав и свобод. Они против компромисса, так как считают, что это будет началом муниципального диктата.
Конкретно разница в интенсивности, в уровне эмоциональности меж теми, кто желает ограничить право на орудие, и теми, кто его защищает, и стала определяющим фактором для этого и остальных голосований в США. Сторонники права на орудие связываются со своими представителями, растрачивают на защиту собственного «правого дела» время и средства, и, самое основное, они выбирают политиков на основании того, что те задумываются по поводу права на орудие. Посреди избирателей есть сотки тыщ тех, кто голосует исходя из фактора сохранения и защиты права на орудие. Нельзя огласить то же самое в отношении приверженцев усиленного контроля и ограничения этого права.
— Что сейчас будет с проектом закона? Какие варианты есть у Обамы?
— Я думаю, что этот проект мертв. У Обамы чрезвычайно не достаточно вариантов дальнейших действий. Он предпринял ряд мер в исполнительной сфере для того, чтоб сделать лучше выполнение имеющихся законов в данной нам области, но у него нет властных возможностей по введению новейших законов. Его руки соединены. Я думаю, что на данный момент вся эта дискуссия с федерального уровня перейдет на уровень штатов. Штаты с демократическим большинством воспримут законы, ограничивающие право на орудие, в то время как штаты с республиканским большинством воспримут законы, защищающие это право.
— Как мощным было влияние оружейного лобби? СМИ полны публикаций о том, что прооружейные группы делали щедрые пожертвования сенаторам, чтоб те голосовали против пакета мер…
— Я считаю, что роль денежных пожертвований в этом голосовании была преувеличена. Да, суммы, которыми оперируют стороны, сильно различаются в пользу прооружейных групп, но тут, повторяю, еще наиболее принципиальным является разрыв в чувственной интенсивности. Прооружейные группы, такие как НСА, насчитывают миллионы зарегистрированных членов. Группам, выступающим за ужесточение контроля, такие числа даже не снились. Им не угнаться за прооружейными группами в плане количества членов, их упорства и моральной поддержки.
Это не означает, что НСА не сыграла большой роли, но ее влияние тесновато привязано к ее членской базе - людям, которые звонят и пишут своим представителям. Не считая того, пожертвования от прооружейных групп - это капля в море по сопоставлению с тем, что растрачивают на законодателей представители оборонной промышленности либо энергетики.
— Вкупе с тем, нельзя игнорировать тот факт, что большая часть американцев выступают за ужесточение законодательства в данной нам сфере. В какой-то момент это выльется наружу…
— Это можно будет осознать лишь на выборах. Орудие и ограничение права на владение орудием длительное время были темой, которая игралась против демократов, а не на их. Скоро мы увидим, какие конкретно чувства вызвал провал пакета Обамы у большинства американцев, сумел ли он вызвать довольно злости посреди тех, кто выступает за ограничения, чтоб они начали голосовать исходя лишь из этого фактора. Но история говорит о том, что это маловероятно.
Беседовала Юлия Нетесова